В январе 2018 года житель Чапаевска Самарской области Вячеслав Завгородний отправился во Францию. Другого выбора у него не было: в России Вячеславу угрожало уголовное преследование за поддержку акций Навального и политический активизм. В этом году французские власти предоставили 23-летнему Вячеславу политическое убежище. «Волга. МБХ медиа» попросила сторонника Навального рассказать, как проживание во Франции сказалось на его взглядах. Этот текст — продолжение серии публикаций о политической эмиграции из России.
О жизни в России
До отъезда во Францию я жил в Чапаевске с бабушкой, учился на программиста, интересовался политикой. Я посмотрел фильм «Он вам не Димон», после чего захотел организовать митинг в Чапаевске, но узнал о митинге в Самаре и поехал туда, где познакомился с хорошими людьми из числа сторонников Навального и других активистов.
Я побывал в офисе ФБК в Москве и съездил в Польшу, выступал в Варшавском университете, где я и другие активисты рассказывали европейцам про ситуацию в России. Польша для меня стала той Россией, которую я бы хотел видеть: все-таки культурно мы похожи на поляков. Когда видишь Польшу, то, как она развилась, то невольно сравниваешь, и сравнение получается не в пользу России.
Вячеслав Завгородний с Алексеем Навальным. Фото: Вячеслав Завгородний / ВКонтакте
После возвращения из Польши у меня начались проблемы на родине. Это конфискация компьютерного оборудования, на котором мы с друзьями делали видео для YouTube, стараясь рассказывать правду о жизни и о коррупции в России и в Самаре; постоянные приходы полиции ко мне домой; профилактирование и разговоры оперов из угрозыска с моими соседями; слежка со стороны центра «Э». Преподаватель философии в колледже называла меня рабом, говорила, что я неблагодарный по отношению к своей родине. Директор угрожала, что меня отчислят за политику и я «пойду в армию месить грязь в сапогах». Оперативники в беседах тоже угрожали армией и отчислением из колледжа. Весь этот прессинг довел мою бабушку до инсульта.
Последней каплей стало нападение на меня в Чапаевске. Недалеко от дома на меня напал человек с ножом, когда я провожал свою подругу. Я написал заявление, но никто не пытался искать нападавшего. Все это дало понять, что несогласных с путинским режимом в России жестко преследуют. Пресса, кроме «Радио Свобода» и странички сторонников Навального в соцсетях, об этих преследованиях не писала. Вот такая свобода слова в России.
Бежать я решил после того, как один знакомый сотрудник полиции сообщил мне, что мной начали плотно интересоваться. К тому времени я уже был задержан 26 марта 2017 года на митинге «Он вам не Димон» в Самаре. Уехал во Францию через Литву, не взяв с собой вообще никаких денег, мне помогали друзья. Бежать пришлось спонтанно, я чувствовал, что времени нет.
Задержание Вячеслава на акции. Фото: Вячеслав Завгородний / ВКонтакте
Я часто вспоминаю свою поездку в Польшу, сравниваю Польшу и Россию — страны, у которых исторически так много общего. Польша превзошла Россию в экономическом развитии. Во власти там специалисты, а не носильщики портфелей своих боссов.
Я понимаю, почему Россия — не Польша и никогда ею не станет. Я также понимаю, в каких рамках находился бы каждый лидер России, но даже учитывая все особенности нашей страны и жадность любого человека, я понимаю, что Путин — не лучшая партия для нашего государства. Нашей стране, безусловно, нужен сильный лидер, но я не могу назвать Путина сильным. Нам нужны другие люди, которые возьмут на себя ответственность и будут способны действовать до конца, действовать в интересах государства, а не исключительно в своих интересах.
Путин в погоне за деньгами завел Россию в тупик. Настроив против себя Европу и США, но при этом не обладая достаточным технологическим, военным и политическим преимуществом, он поставил государство в очень неудобное положение.
Обострение отношений с нашими соседями, за которое России придется отвечать в будущем, ужесточение правил торговли с ЕС и США, антиглобалистская политика. Все это не даст России в среднесрочной перспективе, даже при смене правительства, исправить все то, что сделал Путин с нашей страной. Я не могу сказать, какое будущее нас ждет, но пока граждане России ведут себя столь инертно, наше положение будет ухудшаться. Нужно понимать: все это происходит с позволения граждан России. Пока граждане России не реагируют, государство не допустит формирования оппозиции.
О нынешней жизни во Франции
Оказавшись во Франции без денег в кармане (даже авиабилеты помогли купить друзья), живя в палатке в парке, питаясь в благотворительных кафе, я был вынужден ждать, пока иммиграционное ведомство рассмотрит мои документы. Жил на пособие в 370 евро в месяц, помогали люди из разных стран, узнавшие обо мне через соцсети. Сейчас я, как политбеженец, живу сложно, но интересно. Собираюсь поступать в университет.
Счастлив ли я во Франции? Счастье — это категория непостоянная. Счастье — это ощущение, как боль, или вкус еды. Сейчас я волнуюсь и пытаюсь понять, как мне действовать, ведь у меня появилось много забот, связанных с университетом. У меня все еще трудно с финансами, но я чувствую, что не стою на месте. В России я, может быть, легко нашел бы работу, но увяз бы в рутине. Здесь я живу свободным.
О будущем России
Россия — страна неофеодализма. Все россияне сейчас в заложниках. Быть беженцем — не значит сбежать с поля боя, это значит сбежать из оккупации. Я не знаю, что нас ждет, но русские, которые уехали, должны также помнить о том, что они жертвы репрессий, что у них забрали их страну. И их долг эту страну вернуть, если не самим, то их детям или внукам. Мы проиграли войну, страну у нас забрали, люди этого еще не поняли, поэтому думают, что ведут борьбу. Но людям нужно уезжать и помнить о том, что их родину захватили и что ее нужно отвоевать.
Я скучаю по России, но по той, в которой никогда не жил, а о которой лишь мечтал. А о том Мордоре, который был в Чапаевске и в современной путинской стране, я пытаюсь забыть.